На минувшей неделе в Москве дважды переносилось заседание подкомиссии Комиссии по тарифному регулированию, которую возглавляет замминистра экономического развития России Дмитрий Вольвач. В Южной Осетии ожидают, что подкомиссия примет решение, которое позволит обнулить вывозные пошлины на продукцию, импортируемую из России в Южную Осетию.
Обозреватель «Сапы» Сослан Джуссоев в авторской колонке рассуждает о перспективах бюджета республики слезть с иглы российских дотаций.
С 1 октября в России введены гибкие экспортные пошлины на широкий перечень товаров с привязкой к курсу рубля. Предполагается, что мера будет действовать до конца 2024 года.
Для Южной Осетии, не входящей в ЕАЭС, это немедленно создало проблемы. Речь, во-первых, идет о росте цен, а во-вторых, о дополнительных сложностях при таможенном оформлении товаров, с которыми южноосетинские предприниматели часто не справляются.
При дальнейших переносах заседаний тарифной подкомиссии вопрос грозит приобрести в республике острый социальный характер. Нужно также учитывать, что положительное решение подкомиссии требует дальнейших бюрократических процедур, поскольку вслед за ним придется вносить изменения в соответствующее постановление правительства Российской Федерации. Все это займет определенное время.
Такова схема оперативного решения проблемы, которое, впрочем, уже сильно затянулось. Но для Цхинвала еще важнее понимать причины введения вывозных пошлин и долгосрочные перспективы финансово-экономического взаимодействия с Москвой.
Инициатива их введения принадлежит Минфину России, который таким образом рассчитывает пополнить бюджет на 500-700 млрд. рублей в годовом выражении. Альтернатив введению вывозных пошлин и повышению налогов на бизнес сейчас, судя по всему, нет. Расходы на СВО на Украине и западные санкции стали для российского бюджета серьезной нагрузкой, и в обозримом будущем эта ситуация кардинально не изменится.
Российская финансовая помощь составляет 80% доходов бюджета Южной Осетии. На самом деле — еще больше, потому что львиная доля собственных налоговых доходов республики — это НДФЛ, который также взимается с части российских денег, идущих на выплату заработных плат госслужащим и бюджетникам.
Очень маловероятно, что принятая два года назад программа социально-экономического развития республики на 2022-2025 годы будет реализована. Но даже случись это, вряд ли получилось бы снизить зависимость бюджета республики от внешних вливаний даже до 30%.
Можно, конечно, сказать, что расходы на Южную Осетию составляют в общей структуре российских расходов статистическую погрешность, и это будет правдой. Но это не «свободные» средства. А теперь, с учетом тенденций в российской экономике, Южной Осетии нужно будет искать дополнительные и очень весомые аргументы и ресурсы для получения достаточного финансирования.
Пока это выглядит серьезной проблемой, в особенности на фоне взятых на себя республикой, но пока не выполненных обязательств по оптимизации госслужащих и бюджетников. Думаю, что внятное представление о нынешнем уровне взаимодействия Цхинвала и Москвы можно будет составить после того, как будут обнародованы проектные показатели бюджета на 2024 год. В Южной Осетии это обычно происходит в декабре.
Их сравнение с цифрами текущего года скажет о многом. В частности, о качестве проведенной в нынешнем году республикой работы.
Сослан Джуссоев